Xirtam. Забыть Агренду - Страница 227

К оглавлению

227

Следующий полдень. Атолл Астов. Территория Сейшелов.

С геологической точки зрения, Астов это не атолл, а приподнятый коралловый остров размером примерно 5 км. Его холмистый периметр, похожий на гибрид окружности с ромбом, окружает мелководную лагуну, площадью почти тысяча гектаров. Если некто устроился на верхушке холма в северо-западной, самой широкой стороне, то он может замечательно наблюдать всю внутреннюю акваторию, и снимать происходящее там на хорошую TV-камеру с микропроцессорной настройкой четкости. Именно этим сейчас занималась Чиа Илкли, которой за утро уже надоело плескаться в воде и заигрывать с милыми, но флегматичными морскими черепахами. Теперь юная британка — эмо нашла достойный объект для фотоохоты и увлеченно творила нечто наподобие туристической кинохроники. Она даже не заметила, как на холме появился Сэти Кусто, уселся в двух шагах, и закурил самокрутку из мадагаскарского табачного листа. Только когда ветер, немного изменивший направление, донес до ее ноздрей струйку ароматного дыма, она обратила внимание на то, что уже не находится в одиночестве.

— Привет! – сказала она, не отрываясь от видоискателя.

— Привет, — ответил пилот-инженер, и поинтересовался, — если не секрет, ты спросила у ребят разрешение на эту съемку?

— Если честно, то не совсем.

— Гм... — Кусто затянулся самокруткой, — мне казалось, что ответ на такой вопрос имеет свойства строгой дихотомии.

— Чего-чего?

— Дихотомии. В смысле, есть только два варианта: или ты или спросила, или нет.

— А... — Чиа задумалась на четверть минуты, — Ну, если в этом смысле, то нет. Но если в смысле эмпатии, то я поставила себя на их место... Точнее, на место Равали, и, как бы, задала себе этот вопрос. Дальше, я сама себе ответила: если бы у меня получался такой красивый групповой секс, то я бы, конечно, не возражала. Понимаешь, Сэти, я считаю настоящий секс искусством, как танец, как артистическую гимнастику. А искусство не существует без зрителя. Хотя, конечно, оно существует, но наполовину, как туман. Ты понимаешь? Туман, он такой, вроде бы существует, но полупрозрачно, призрачно...

— Туман, это серьезная штука, — возразил Кусто.

— Серьезная? – удивилась она, и чуть скорректировала ракурс TV-камеры, потому что активно занимающаяся артистической гимнастикой группа (Равали, Мюллер и Ервок) сместилась в сторону, поменяв позу, — ...Ты сказал: «Туман, это серьезная штука»?

Кусто покрутил самокрутку между пальцев и утвердительно кивнул.

— Да. Я летал в тумане на сверхмалых высотах. Это очень серьезно. Правда, я летал над океаном, а это проще чем над пересеченной сушей при такой же видимости.

— Да, наверное, страшно... А над каким океаном это было?

— Антарктическая Атлантика. Там часто туман. В этом есть минусы, но есть и плюсы.

— Что-то я не чувствую плюсов, — сказала девушка.

— Они есть, — ответил он, — Так, например, сильный туман дает возможность незаметно подобраться к цели, ведь он затрудняет и визуальное обнаружение, и работу радаров.

— Подобраться к цели? Ты там с кем-то воевал?

— Да. Можно сказать, и так. Но это уже не важно. Просто, я привел пример про туман.

— Сэти, а там, в Антарктике, красиво?

— Как когда. Я бы сказал: там необычно. Как будто, ты на другой планете. У меня из-за имени склонность к инопланетным местам. По крайней мере, так считает моя мама.

— Из-за имени?

— Да. Моя мама еще с колледжа участвует в любительской программе «Search for Extra-Terrestrial Intelligence» — SETI, и назвала меня по имени свого хобби.

— Ну, ясно, — Чиа кивнула, — В твоем имени, как бы, карма. Ты веришь в карму?

— Не знаю. В чисто-индийском смысле — не верю, а вообще, по жизни, наверное, да.

— А в реинкарнацию веришь? – спросила она.

— А, фиг знает. Может, такое бывает. Вот, Йуки Сноу говорит, что Квен фон Грюн это инкарнация японского летчика Нисидзава Хиройоси. Они воевали на ново-гвинейском оперативном театре, с интервалом три четверти века. И у обоих одинаковые прозвища: «Devil-of-Rabaul». Рабаул это центр острова Новая Британия, рядом с Большим Папуа. Странное совпадение, а? Вообще, Йуки считает, что Квен по характеру ронин.

— Ронин? Самурай без господина?

— Ронин, — сказал он, — переводится как «блуждающая волна».

— Звучит круто, — оценила юная британка, — А Квен действительно такой?

— Не знаю. Мы не так давно работаем вместе. Он резкий, но не отчаянный, его сильная сторона, как мне кажется, это смелость, базирующаяся на расчете с долей интуиции.

Чиа выключила TV-камеру, и констатировала.

— Ребята пошли плескаться. Они обалдеть, как зажигали! Я рада, что сняла это кино.

— Слушай, — сказал Сэти, — ты, все-таки скажи им на счет этой съемки.

— Конечно, я скажу. Честное слово. А что, кстати, сейчас делают Квен и Йуки?

— Когда я шел сюда, они собирались гонять «zippy» на нештатных маневрах.

— Что такое «zippy»? – спросила Чиа.

— Это электрическая авиамодель — простейшее летающее крыло: полутораметровый треугольник, с электрическим пропеллером и парой элевонов для управления.

— Ага. А нештатные маневры, это что?

— Это типа воздушной акробатики, или воздушного слалома.

— Ну, ясно, — она кивнула, — А можно посмотреть?

— Никаких проблем, — Сэти улыбнулся, – это ни капли не секретная модель, ее можно купить за сто баксов в лавке при кемпинге.


Ог-Ндэле (северная сепаратная территория ЦАР).

Мотодром в биосферном резервате Баминги.

Чего Беате Мидгем наверняка не следовало делать, так это лезть по узкой тропинке на скалистый склон, где в окружении россыпи крупных камней, под нависшим козырьком нашлось логово с детенышами леопарда. Конечно, Беата не собиралась трогать милых пушистых котят, но самка леопарда, возвращавшаяся с охоты, этого не знала и, следуя инстинкту защиты потомства, бросилась в атаку. Все произошло мгновенно. Изящное пятнистое тело вытянулось в длинном прыжке. Полцентнера живой массы, летящей со скоростью олимпийского спринтера — это сильно. От ее удара, голландка покатилась по камням, а Стэн уже привычным отработанным движением поднимал «Chang-Feng».

227