Xirtam. Забыть Агренду - Страница 185

185

— Слушай, Квен, ты думаешь о сексе?

— Да, я как раз подумал... — ответил он, — ...С того момента, как мы познакомились...

— Вот, я тоже подумала с того момента. Но давай, мы не будем заниматься сексом.

— Э... Ну, если, у тебя какие-то причины... Я не знаю... Если это какая-то секретная причина, то ты, конечно, можешь не говорить. Но, вдруг я чем-то могу помочь...

— Это не секретная причина. Я в ауте, сижу на полу, мне не встать, и я вырубаюсь.

— А-а... Может, тебя отнести в койку?

— Вот, я тоже подумала, может, меня отнести в койку? А секс — утром.

— Утром, и днем, — предложил капитан-лейтенант.

— О-о... — тихо произнесла японка, — сейчас я буду мечтать об этом во сне.

11. Юная демократия на Агренде.

Национальный Стадион Крикета, был построен в середине 1970-х, при пробританском режиме, в надежде привлечь элитный туристический контингент. Но, в 1980-м, Первая революция похоронила и этот режим, и эти надежды, а стадион крикета пережил и две революции, и путч, и три вторжения Альянса. Авиабомбы и реактивные снаряды, по необъяснимой иронии судьбы, попадали куда угодно, только не в этот идеальный 200-метровый круг, занятый аккуратным газончиком, размеченный песчаными дорожками, украшенный деревянными столбиками, и снабженный полукольцом 4-ярусных трибун, откуда зрители могли бы наблюдать за игрой.

В полтораста метрах западнее был пляж, заваленный останками разбитых и сгоревших прогулочных катеров. Северо-западнее — футбольное поле, изуродованное воронкой от взрыва полуторатонной боеголовки КР «Томагавк». Севернее — берег с минным полем, откуда еще не были убраны останки погибших на нем морпехов США, и далее угли от полностью сгоревшего поселка – пригорода Порт-Роал. Сам Порт-Роал лежал к югу от стадиона (точнее, стадион лежал к северу от руин столицы, тотально разбомбленной и сожженной еще в первые часы международной операции «Моральный Аргумент»). Так, Национальный Стадион Крикета, оказался тем единственным местом в окрестностях столицы Республики Агренда, где можно было провести Свободные Демократические Выборы Президента под наблюдением Авторитетных Международных Объединений.

Сейчас десять специальных международных наблюдателей из Евросоюза, столько же наблюдателей от Альянса, и еще столько же — от общественных организаций Карибского региона, разместились на трибунах, вместе с дюжиной представителей прессы. Стояло чудесное раннее утро. В лазурном небе над линией гор на востоке поднималось чуть желтоватое солнце, а с берега на запад медленно уползала тень. До начала, собственно, выборов оставалось несколько минут. Морской бриз нес, помимо обычного аромата водорослей, менее обычные запахи гари и тухлятины — правда, довольно слабые. На середине Стадиона Крикета стояли четыре избирательных кабинки (подозрительно напоминающие фанерные уличные сортиры) и один широкий канцелярский стол, для торжественности, покрытый сине-зелено-желтым национальным флагом Агренды. За столом скучали две девчонки (одна – относительно светлокожая креолка, а другая – карибская негритянка). Лежащие перед ними ноутбуки были пока выключены. Чуть в стороне, стояли два офицера «национальной гвардии»: квартерон и африканский негр. Первый: Хекко Роэр, лидер прогрессивных фермерских партизан (он же, в недавнем прошлом — капитан Ксеркс, шеф спецназа полиции режима Лерадо, но это «забыли»). Второй – Гдегу Смит, лидер ополчения пеонов (его прошлое, аналогично, «забыли»).

Гдегу докурил сигару — самокрутку, дисциплинированно бросил окурок в пластиковое ведро, стоящее рядом со столом, и спросил:

— Хекко, а как играют в этот самый крикет?

— Ну, если в общих чертах, – сказал тот, — собираются команды, как в футболе. На эти столбики (видишь?) ставят перекладины. Называется: «wicket». Типа, как ворота. И нападающий от своих ворот, кидает мяч, чтобы сбить перекладину с чужих ворот. Там стоит защитник, он старается отбить мяч дубинкой. Короче, примерно как в бейсболе.

— Скучно, — со вздохом, констатировал африканец, — Футбол намного веселее. Почему долбанный «Томагавк» попал в футбольное поле а не в эту круглую ерунду, а?

— Это удачно получилось, — заметил Хекко, — Прикинь: наши ребята уже сделали себе футбольные поля в каждом локальном гарнизоне... В смысле, кооперативе. А если бы «Томагавк» попал в стадион, то поле для крикета никто бы не сделал, и у нас в стране вообще исчез бы крикет. Не то, чтобы я в него играю, но было бы обидно, правда?

— Правда, — согласился Гдегу, — А есть тут где-нибудь баскетбольная площадка?

Бывший шеф спецназа утвердительно кивнул.

— Есть, в старом ооновском лагере. Но надо убрать остатки трупов.

— Какая там баскетбольная площадка? – удивился африканец, — Там только сгоревшие шатры и ров, в который срали эти пакистанцы.

— Это недавний лагерь, что рядом с Порт-Роал с юга, — уточнил Хекко, — А есть еще тот лагерь, который построен после второй международной войны.

— У! А сейчас была какая по счету война?

— Сейчас была третья. Так вот, этот старый лагерь голландский, он еще дальше к югу, примерно на полпути к аэропорту. Там отличная баскетбольная площадка, ничуть не поврежденная, и трупов сравнительно немного. Всего батальон.

— А чем их? – спросил Гдегу.

— Минометными баллонами с цианистым водородом, — сказал агрендец, — Чисто химия, практически, никаких взрывов. Там еще есть отличные домики, и резервный аэродром, правда, полосу мы взорвали, но не очень сильно.

— Йе! – оценил африканец, — вот, когда эти уедут, мы там почистим, и будет хорошо.

При слове «эти» он одним движением глаз показал на трибуны. Хекко кивнул, а затем посмотрел в ту же сторону, точнее, на левый край верхнего, 4-го яруса. Сидевший там Маноло Гуарани поймал его взгляд, поднял левую руку и коснулся пальцем браслета массивных золотых часов на запястье. Хекко снял с пояса «woki-toki», ткнул клавишу вызова, и буркнул «Go!». Раздался глухой выстрел и короткий шипящий звук. В небо взлетела сигнальная ракета. Демократические выборы президента Агренды начались...

185