Xirtam. Забыть Агренду - Страница 251

К оглавлению

251

Пунш полагается пить на веранде, разливая ковшиком из большой стеклянной миски с дольками фруктов. При этом, желательно не включать яркий свет, чтобы не отпугнуть летучих мышей, вылетающих искать пропитание как раз на закате солнца. Эти милые грациозные существа придают особый колорит общению за чашкой пунша.

Тито Витоло потянулся в скрипучем плетеном кресле, потом взял стеклянную чашку, посмотрел сквозь пунш на верхушку солнечного диска над горизонтом и произнес:

— Последнее время мне мерещится, будто мы живем внутри кукольного театра.

— Почему кукольного? – спросил Хекко, — по-моему, у нас театр с актерами-людьми.

— Я тоже так думал, — ответил Тито, — но теперь я убедился на своей шкуре, как легко из одного человека сделать совсем другого, так что все вокруг в это поверят...

— Актеры-люди тоже меняют роли и маски, — заметила Нэрис.

— Все люди меняют роли и маски, — уточнила Каури.

— Люди вообще не столько живут, сколько играют разные роли, — добавил Бонито, — это психологический факт из теории транзакций Эрика Берна.

— Это не факт, и теория эта не научная, а околонаучная, — поправила Нэрис.

— Тогда, — заметила Каури, — вообще вся психология, это не наука, а что-то около.

Нэрис утвердительно кивнула.

— Именно так. Психология, это примерно как тактика игры в покер. Несколько приемов манипулирования противником, и несколько приемов защиты от его манипуляций.

— Ну и что? — спросил Бонито, — если придумать свою систематику, то можно объявить покерные приемы наукой. Как Юл Фоске объявил, что занимается наукой: социальной экологией, хотя на деле, у него там тот же покер, только политэкономический.

— Док Фоске хитрый лис, — сказала Нэрис, — он выбрал именно «социальную экологию» потому, что есть несколько совершенно разных вещей, называемых этой парой слов.

Бывший шеф спецназа полиции глотнул пунша и пожал плечами.

— Главное: Фоске придумал работающий метод. По-моему, что работает, то и наука.

— Хекко, ты интеллектуальный анархист, — пошутила Каури, — ты ведь и в колдовство веришь, как я слышала.

— В серьезное колдовство я верю, — подтвердил он, — поскольку оно работает. Конечно, колдовство штука тонкая, и часто дает сбои, но иногда бывают отличные результаты.

— Пластическая хирургия, — заметил Тито Витоло, — это типичное колдовство.

— Тебе это только кажется, — возразила Нэрис, — а там все по науке. У человека на лице существует некоторый набор линий для опознания другим человеком. Два эксперта – британца, Дэйкин и Уатт, в 2009-м году назвали это: «штрих-код лица». У них четкая логика: почему персонажа карикатуры или шаржа легко узнать, хотя нарисовано всего несколько ломаных или кривых линий? А потому, что штрих код. Алгоритм Дэйкина и Уатта для маскирующей пластики состоит в том, чтобы устранить черты, которые бы выделил художник-карикатурист. Для преобразующей пластики, надо сформировать на лице те черты, которые карикатурист выделил бы у персоны-оригинала.

— Раз пошел такой разговор... — медленно произнес Тито Витоло, — у меня вопрос: кому, помимо присутствующих за столом, точно известно, что мой оригинал мертв?

— Двум фигурантам, которые застрелили его три года назад, — ответил Хекко, — больше никто не мог знать это точно, поскольку от тела они избавились грамотно.

— Так. И что с этими двумя фигурантами?

— С ними, Тито, случилась неприятность, — Хекко вздохнул, — они возвращались поздно вечером из бара и наткнулись на ребят из бывшей «армии каннибалов». Такую версию выдвинула доминиканская полиция, поскольку тела расчленены ударами мачете.

— Ох-ох-ох, — Бонито покачал головой из стороны в сторону, — каннибализм, это...

— Мальчишки! – возмущенно перебила Каури, — это не лучшая тема за столом!

— Действительно, — согласилась с ней Нэрис, — к чертям эти жуткие истории! Давайте о позитивном! Тито, ты еще не знаешь, и вообще, пока мало кто знает. Но в ближайших выпусках новостей это пройдет по всем TV-каналам.

— Что – это? – спросил бизнесмен-строитель.

— Давайте включим TV, — предложил Хекко, — наверное, сейчас это уже появилось.

— ОК, — сказала Нэрис, и ткнула кнопку на пульте...

...

Military Extreme Monitor (MEM-agency)

Йотун Йотсон – о новом билле ООН

Сегодня Генеральная Ассамблея ООН на специальной сессии большинством голосов приняла билль «Нулевая толерантность к рабовладению», внесенный представителем Тувалу. Билль не только похоронил рескрипт OAR-513 к резолюции Совета ООН по правам человека HRC-16/6 от 24-3-2011 «Поощрение прав человека и основных свобод благодаря более глубокому пониманию традиционных ценностей человечества», но и урезал саму резолюцию HRC-16/6. Билль усилил Статью 4 Всеобщей декларации прав человека, гласящую, что «никто не должен содержаться в рабстве или в подневольном состоянии, рабство и работорговля запрещаются во всех их видах», одним лаконичным дополнением: «Любой, кто содержит человека в рабстве, лишается правовой защиты, независимо от традиционных, культурных или религиозных мотивов рабовладения».

Юристы говорят, что это возврат к эре начала борьбы с работорговлей (когда капитан фрегата мог повесить на рее весь экипаж пойманного судна работорговцев). По букве билля, та же мера, может применяться к субъекту, содержащему членов своей семьи в подневольном состоянии. Теперь резолюция HRC-16/6 урезана, и ссылка на «глубокое понимание традиционных ценностей» (исламских, например) не спасет от виселицы.

Практически, конечно, это не значит, что «традиционно-ценностных рабовладельцев» немедленно начнут линчевать, но такая опасность для них возникла. Понятно, почему делегаты из некоторых ближневосточных и центрально-азиатских стран возмущались биллем, но при голосовании, очень немногие из них подняли карточку «против».

251