Xirtam. Забыть Агренду - Страница 216

К оглавлению

216

Сейчас этап рабочей программы был завершен, и эта четверка устроилась в маленьком салоне. Когда «Embraer Legacy» взлетел и взял курс на юго-восток, запасливый Ервок извлек из рюкзака объемистую фляжку и лаконично пояснил:

— Шнапс!

— Давай! – так же лаконично отозвался Кусто, глотнул, и протянул фляжку Мюллеру.

— Хорошо! – оценил тот, тоже сделав глоток, и передал эстафету фон Грюну.

— Эх... — сказал тот, приложившись к фляжке и, передавая ее Ервоку, спросил, — это из бананов-скороспелок?

— Точно! – подтвердил бур, глотнул и временно завинтил крышку, — а как ты угадал?

— Ну! У нас на Буга-Бука из них делают виски с таким же фруктовым привкусом.

— Глобализация! — произнес Мюллер.

— Глобализация, — согласился Кусто, и добавил, — Я двумя руками за глобализацию, но, прикиньте: если я это скажу в колумбийской деревне, то рискую получить в морду.

— Потому, что слово испортили, — сказал Мюллер, — Древнекитайский умник, Конфуций, когда его спросили «с чего начать путь к лучшему?», ответил: «с исправления слов».

— А, по-моему, — возразил фон Грюн, — надо начать с исправления таких конфуциев.

— Это как? – спросил Ервок.

— А вот так...

Квен фон Грюн стремительно выполнил комплекс движений, хорошо отработанный на тренингах, и закрепленный на практике (комплекс называется «извлечение табельного оружия и прицельный огонь при внезапном появлении противника»).

— Когда Квен слышит слово «Конфуций», он хватается за пушку, — пошутил Кусто.

— Сэти, ты же знаешь, — возразил тот, — конкретный Конфуций тут не при чем. Тут дело в принципе. Люди придумали слово для каких-то случаев, и пользовались, но, появился Конфуций, и начал исправлять по-своему. А в результате, за слово «глобализация» ты можешь получить в морду от порядочных людей. Аналогично, за слово «демократия».

— Угу, — встрял Мюллер, — А за слова «рыночная экономика», вообще могут линчевать.

— Вот! – фон Грюн кивнул, — причем сделают это люди, которые всю жизнь применяют рыночную экономику. Выращивают урожай, едут на рынок, продают, и на эту выручку покупают трактор. Или, пулемет, чтобы отбиваться от рыночной экономики, которую привозят из Нью-Йорка, вместе с глобализацией, демократией, правами человека...

— ...Скажешь «права человека», и тоже могут линчевать, — добавил Кусто.

— Как говорит Юл Фоске, — заметил Ервок, — это «Матрица». Ну, как в том кино. Только «Матрица», про которую говорит Юл, она в реале. Точнее, во всех mass-media сразу.

— Знаю, — фон Грюн еще раз кивнул, — мне рассказывал Вулф, мой боевой товарищ. Мы летали двойкой на последней войне за Северные Соломоны, а сейчас он в спецслужбе.

Ервок снова отвинтил крышку от фляжки, передал фляжку Кусто, и спросил:

— Это которая война?

— Это когда мы вышибли из нашего региона «Outline Direct Assist». Это была такая же «частная армия», как «Executive External», и манеры похожие.

— Так, я знаю «ODA», — Ервок широко улыбнулся, — Мы их добили в позапрошлом году. Газовый взрыв на горнорудной концессии в Намиб-Овамбо. Может, ты слышал.

— А как же! – пилот тоже улыбнулся и пояснил для Кусто, — Это сага о рождении био-водородной бомбы. Правда, название появилось позже.

— Название придумал, опять же, Юл Фоске, — уточнил Мюллер.

— Био-водородная бомба, это сила, — сказал фон Грюн, — а вот военно-информационная теория про «Матрицу» и «Контр-Матрицу»...

— Let xirtaM kill Matrix, — подсказал Ервок.

— Да. Так вот, я считаю, что это ненадежная стратегия. Надежнее будет развивать нашу реальную технику, а потом разбомбить все эти «частные армии» вместе с долбанными принцами Монако и прочими унтерменшами, прямо в их дерьмовом гнезде!

С этими словами, фон Грюн ударил кулаком по ладони. Звук получился, почти как от выстрела. Чиа Илкли вздрогнула, и немедленно возмутилась:

— Парни, вы хотя бы, предупреждайте, прежде чем так делать!

— Пардон, фрейлейн! – пилот прижал руку к сердцу, — я больше не буду.

— Это мой друг Квен фон Грюн, он классный парень, но очень заводной, — пояснил Сэти Кусто, — хотите шнапса, фрейлейн? Это лучшее средство от стрессовых эффектов.

— А меня это не собьет с копыт? – подозрительно спросила юная британка, принимая протянутую ей фляжку.

— Что вы! — фон Грюн округлил глаза, — Мой товарищ Сэти Кусто никогда не предложит прекрасной даме некачественный напиток! Это противоречило бы его принципам!

— Ну, тогда попробую... — Чиа сделала осторожный глоток, — ...Ух! Хороший самогон! Знаете, парни, мой двоюродный дедушка в Уэльсе гонит похожее пойло из яблок.

— Вы с британских островов? – спросил Кусто.

— Да. Я из Лондона. Но, сейчас я работаю на Агренде, министром кинематографа.

— Кем-кем?

— Министром кинематографа, — повторила она, — Я вообще-то бакалавр N3D-графики и, кстати, могу вам сказать, что старый фильм «Matrix», про который у вас тут флейм, это позавчерашний век... Я хотела сказать, прошлый день... Тьфу, блин, запуталась.

— Вот оно как... — Кусто качнул головой вправо – влево, — а что сегодняшний день?

— Ну... — Чиа артистично взмахнула рукой, — как приблизительный пример, я могу вам сейчас показать мой документально-художественный фильм «Agrenda after firestorm».

— Ха! Ого! Звучит круто! Давай! – с готовностью откликнулась вся четверка.

Бесспорно, Чиа Илкли (несмотря на довольно юный возраст) могла считаться хорошим специалистом по N3D, но далеко не единственным на планете, и в этой истории. Итак...


Это же время. Карибское море.

(Середина дня – с учетом часовых поясов).

...На флагштоке типовой 30-футовой малобюджетной яхты «Моби Долл» трепетал под свежим юго-западным ветром «Китовый Веселый Роджер» (флаг указывал, что данное любительское судно включено в сеть «Китовый патруль» организации «Sea Shepard»).

216