Xirtam. Забыть Агренду - Страница 201

201

— Кстати, — продолжил Басвил, — мне Дениэлс намекал на разработку по Гондурасу.

— Это вообще не то! — пробурчал Наггерт и повернулся к шефу Интерпола-2, – мистер Штомек, я не услышал вашего мнения. Вы уткнулись в свой ноутбук...

— Извините, мистер Наггерт, я следил за обстановкой на биржевом рынке форвардных контрактов. Там происходят любопытные события. Но я слушаю разговор, и, если вас интересует мое мнение, то я согласен с первой версией коллеги Ребюфа. Лучше нам забыть Агренду. Не использовать ее, как назидательный пример, а именно забыть. Мы выиграли этот матч, в турнирной таблице поставлен крестик, и все. Тема закрыта.

Британский разведчик снова почесал в затылке.

— Э... Гм... Мистер Штомек, чем, по-вашему, плоха идея с назидательным примером?

— Тем, мистер Басвил, что непонятно, для кого этот пример назидательный. Если мы не будем привлекать внимание к Агренде, а точнее, создадим информационный вакуум в отношении этой микро-страны, то операцию «Моральный аргумент» можно записать в реестр наших побед. Это окажется выгодно как национальным, так и международным спецслужбам, и это окажется выгодно для бизнеса мистера Наггерта, потому что его адвокаты вне сомнений найдут способ, как переложить убытки по Агренде на других субъектов. Убытки окажутся покрыты за счет бюджета США, за счет международных банковских и страховых пулов, или за счет инвестиционных фондов, которые владеют значительными пакетами акций в компаниях, подконтрольных мистеру Наггерту.

— А люди, мистер Штомек? Мои партнеры и их родные, которые погибли?

— Из этого вы тоже можете извлечь выгоду, мистер Наггерт.

— Ну, знаете... — сердито произнес финансист, — Это... Это цинично.

Шеф Интерпола-2 слегка качнул головой.

— Мир вообще циничная система. Вам пока везет, мистер Наггерт. Из ваших родных и близких никто не погиб. И, никто не погибнет, если прямо сейчас забыть Агренду.

— Что-то мне подозрительна ваша настойчивость в этом вопросе, мистер Штомек.

— Моя настойчивость основана на объективном положении вещей. Если относительно независимые эксперты, работающие на серьезную бизнес-прессу, займутся анализом агрендской операции, то придут к выводу: ООН и Альянс одержали пиррову победу, уничтожив военно-экономический потенциал противника только на одном маленьком острове, ценой несоразмерных потерь, оголив другие участки фронта и тыла. Лучше закрыть этот черновик, открыть чистый лист и создать на нем новую победу, которая станет назидательным примером во всех смыслах, а не только в смысле устрашения.

— Что вы конкретно предлагаете? — спросил Наггерт.

— Конкретно, я предлагаю демократизировать республику Сан-Томе и Принсипи. Это группа островов общей площадью тысяча квадратных километров, и населением около двухсот тысяч, расположенная в Гвинейском заливе, в стратегически важном районе с крупными запасами морской нефти. Вооруженные силы менее тысячи человек, они не готовы к серьезным боевым действиям. Наша операция там займет всего один день.

— Но, — возразил Ребюф, — Сан-Томе и Принсипи считаются по африканским меркам не диктаторской, а демократической страной. Мировая общественность нас не поймет.

— Поймет, — спокойно ответил шеф Интерпола-2, — если мы правильно объясним. Надо указать общественности на то, что по 7-балльной шкале демократии, показатель этой страны всего 2 балла. Да, это неплохо на средне-африканском фоне, но это все равно недопустимое политическое состояние. Кроме того, коррупция чиновников и подкуп избирателей превращают демократию в фарс. Так или иначе, операция на Сан-Томе и Принсипи будет не менее обоснована, чем все подобные операции за полвека. Для нас главное, это стратегическая роль района. Операцию следует проводить внезапно, без предупреждения, а санкцию Совбеза ООН получать постфактум. Это оптимально.

Наггерт задумчиво погладил свой чисто выбритый квадратный подбородок.

— Это очень интересное предложение, мистер Штомек.

— Мистер Наггерт, — осторожно произнес Басвил, — коммерческая выгода тут, конечно, высока, но пресса тоже об этом знает, и структуры ООН и Альянса будут обвинены в грабеже ресурсов независимой страны под прикрытием гуманитарной операции.

— Бросьте, – финансист махнул рукой, — все люди, у которых есть мозги, и так отлично понимают, что мотивы всегда экономические, а демократия вторична, хотя, конечно, демократические реформы там надо будет провести, не так ли, мистер Штомек?

— Безусловно, так, мистер Наггерт. Я хочу добавить, что три четверти граждан у нас в первом мире, поверят в гуманитарные мотивы, поскольку они никогда не анализируют ситуацию, а просто смотрят TV. Опросы общественного мнения показывают, что для среднего гражданина США и ЕС нет противоречия в том, что силовые операции ООН, проводятся не в тех странах, где наиболее грубо нарушены права человека, а в тех, где правительство нелояльно к доминантным мировым державам, и при этом не обладает значимой военной силой. Сан-Томе и Принсипи четко отвечает второму критерию.

— А первому? – спросил Ребюф и добавил, — мне кажется, они довольно-таки лояльны.

— Но они не абсолютно лояльны, — ответил шеф Интерпола-2, — поэтому, я предлагаю не миндальничать, и не ждать, пока нелояльность возрастет, а воевать на опережение.

— Воевать? – скептическим тоном переспросил француз.

— Да, воевать. Война уже идет, если вы заметили. Можно называть это новой Холодной мировой войной, или глобальным террористическим конфликтом, но чем скорее наши правительства поймут, что пора восстанавливать силовые структуры 1970-х, с учетом современных технологий, тем меньше вероятность, что противник, восстановит линию Хрущева, и возьмет реванш за поражение в Холодной войне.

201